Рейтинг:

Решив пойти нехожеными тропами, для заслуженного отпуска корреспондент «Вечёрки» выбрала не «всё включающий рай» Турции или Египта, а относительно недавно открытую русскими туристами Черногорию.

— Красная армия, сьюда! Сьюда за флагом! – гид Пётр размахивает тоненькой веточкой, в шутку символизирующей знамя русскоговорящей группы, и приводит нас к воротам исторического центра города Котора. – Над аркой вы видите цифру – 1944 год. Именно тогда нам наконец-то удалось избавиться от «туристов» из Германии и Италии, — группа смеётся шутке и отправляется в глубь узких, закованных в камень улочек. Но на самом деле в этих словах заключается боль любого черногорца. На протяжении всей истории страна переходила из рук в руки, как трофей или разменная монета, в спорах более мощных государств, теряла сыновей в кровавых пыточных турков и немцев. Но при всём этом её жителям удалось остаться одной из самых добродушных и весёлых наций. Чего только стоит этот Пётр, сыпавший шутками весь многочасовой круиз, который, к слову, он начал с песни из фильма «Титаник»!

Круиз по Которскому заливу стал одним из тех ярких моментов поездки, из которых, как из кусочков мозаики, складывается картина впечатлений. Здесь мы впервые ощутили прелесть горного ландшафта страны – «город ступеней» Херцег-Нови, часовое восхождение на крепость св. Иоанна (после полутора тысяч крутых, обвалившихся от времени ступеней ноги стали непроизвольно выдавать странные па); посетили насыпной остров Марии на утёсе, созданный… набожными пиратами из города Пераста. Две сотни лет они приводили на это место (где, по легенде, моряк нашёл на рифе икону) корабли, топили и засыпали землёй – так появилась платформа для церкви св. Марии. С ней связана ещё одна легенда: в храме хранится икона, которую двадцать лет золотом, серебром, шёлком и собственными волосами вышивала женщина, ждавшая мужа-капитана. История, правда, крайне печальная: закончив работу, рукодельница ослепла, а вот капитан так и не вернулся.

К слову, религия в Черногории – неотделимая часть жизни. Города и деревеньки, низины и крутые горы буквально усыпаны часовнями, храмами, монастырями. 70 процентов населения – православные, остальные – католики и мусульмане. Все эти люди легко находят друг с другом общий язык. В г. Ульцинь, к примеру, мечеть, костёл и православная церковь находятся на одной площади, а в г. Котор, в котором две ветви христианства представлены примерно поровну (до 19 века здесь даже существовала церковь, в которой было два алтаря) есть традиция: при смешанных браках дочки принимают веру матери, а мальчики – отца. И никаких конфликтов.

Главная святыня страны (почитаемая всеми представленными конфессиями) – мощи св. Василия Островского, покоящиеся в скальном монастыре на километровой высоте над уровнем моря. История гласит, что во время Второй мировой войны на его территорию залетел немецкий снаряд, но не взорвался (хотя при экспертизе было установлено, что был он боевым), а раскололся на полу церкви на две части. У места кончины святого Василия прямо из скалы сегодня растёт виноградная лоза, хотя специалисты утверждают, что ни один сорт винограда не может расти на такой высоте в столь суровых условиях.

Отношение к религии здесь просматривается и в праздничных традициях. В день семьи все собираются в родовой церкви на многочасовую службу: здесь до сих пор сохранился уклад родоплеменного строя, поэтому семья включает в себя 300-400 человек, а самыми близкими считаются братья и сёстры вплоть до троюродных.

Хвала вам!

Пожалуй, единственным разочарованием по приезде в Черногорию (ну ещё и холодное Адриатическое море) стало развенчание мифа о похожести языка. На первый взгляд так оно и есть. В параллелях «да-да», «нет-не», «добрый день — добар дан», согласитесь, нет особых противоречий. Но уже в первый день, попытавшись найти почту, мы поняли, что не всё так просто. Только после десяти минут хождения по маршруту, рассказанному хозяйкой отеля (лево, право, право, лево), мы узнали, что «право» на самом-то деле означает «прямо»! Когда же мы попытались узнать маршрут у продавцов, поток сербского языка (а черногорский им и является, хотя и выделен в отдельный вид полтора года назад) был настолько быстр, что вычленить и узреть в словаре отдельные фразы было просто невозможно. В конце концов уставший житель Монтенегро перешёл на английский, знание которого ещё теплилось в нашем мозгу после университета, и дорога в считанные секунды была определена.

В общем, мы пришли к выводу, что понять родственный язык возможно только в письменном варианте, да и то изрядно напрягая фантазию. Потому что если догадаться, что «крупна» — это «большой», а «колико» — «сколько» ещё можно было, то разглядеть в «йефтинийе» слово «дешевле», а в «поморанџа» — «апельсин» не представлялось возможным. Интересно, что пишут черногорцы и на кириллице, и на латинице, а в некоторых словах вообще не встречается гласных (таковы, например, «црн» — «чёрный» и «врх» — «верх»). Но больше всего нам понравилась особая эмоциональность языка: вместо «пожалуйста» здесь говорят «молим», а скучное «спасибо» звучит «хвала вам» — жутко приятно!

Таксисты, которые хорошо себя вели в этой жизни, в следующей попадут в Будву. Эту шутку про столицу черногорского туризма, в которой нам довелось жить, мы придумали под впечатлением от транспортной системы города. Во-первых, при езде каждый будванский водитель руководствуется только одному ему известными правилами (может развернуться прямо на пешеходном переходе, а может милостиво пропустить туристический автобус со второстепенной улицы), а во-вторых, в его распоряжении находятся не только дороги, но и тротуары. Крайне узкие улицы и обилие машин со всего мира приводят к ежедневной массовой поломке машин. Вот как только они забираются на тротуар у нужного места, так, судя по включённой аварийке, сразу и ломаются. Несмотря на то что по городу ежедневно работают несколько эвакуаторов, автомобили стоят везде, разве что не на головах у прохожих.

Тем не менее за всё время мы не заметили ни одной аварии – не только в Будве, но даже на самых узких серпантинах, окольцовывающих горы, где встречная буквально выпрыгивает на тебя из-за угла (хорошо, что я не додумалась взять машину в прокат – вернуться мне тогда седой). Да и вообще, чрезвычайные происшествия по вине людей – явление здесь крайне редкое. По словам одного из наших гидов, когда в прошлом году в Будве произошло заказное убийство, полиция была просто парализована: они понятия не имели, как нужно действовать в подобных случаях. Может быть, поэтому Черногория так привлекает как пожилых людей, так и семьи с детьми – беспокоиться о безопасности здесь не приходится.

Счастье — в тарелке!

— Нам, пожалуйста, мясную тарелку, спагетти, салат, суп и фаршированный перец, — пока мы водим пальцем по более-менее сносно переведённому на русский меню (такое есть в каждом кафе), глаза у официанта округляются до выражения панического ужаса. Позже, когда принесённые тарелки с огромными порциями уже некуда ставить, мы понимаем почему: одного только мясного ассорти хватило бы нам двоим, чтобы уйти из-за стола со словами: «Всё! Я больше не могу!». Кормят здесь, как говорится, на убой. Причём цены ниже оренбургских, а кухня необыкновенно разнообразна. Так что путешествие в Черногорию стало для нас дорогой в гастрономический рай. Но особенно нежные струны желудка, пытанные в недавнем студенчестве, затронули даже не хвалённые справочниками сыр и пршут (вяленое мясо), а не менее знаменитое вино «Вранац» и печёные изделия, которые продаются в располагаемых на каждом углу «пекарах». Прикупить виноградный напиток (сама ягода, как и киви, тут повсеместно увивает крыши и беседки) можно с той же лёгкостью. Его производством занимается, кажется, каждый первый черногорец. По крайней мере, хозяин нашего отеля развесил рекламу домашних вин и ракии в каждом номере. Правда, почему-то только на русском языке.

Но всё же как бы ни прекрасны были исторические памятники, еда и вина, пляжи и море (к температуре которого мы к концу поездки всё-таки привыкли), главное богатство Черногории – поразительной красоты и разнообразия природа. В один день проехав всю страну от южного побережья до города на севере страны, находящегося к тому же на высоте в 1440 метров, мы смогли увидеть всю её прелесть. Это и чистейшая морская вода, проглядываемая на глубину до 40 м; и огромное Скадарское озеро – единственный в Европе приют для пеликанов; и заповедник Дурмитор с чистейшим высокогорным воздухом, пропитанным запахом хвои, а также со словно нарисованным Чёрным озером (местные называют его Чёрные глаза); и национальный парк Биоградская гора, в лесу которого кажется, что время остановилось и только что по той тропинке, на которой стоишь ты, пробегал саблезубый тигр, а то и динозавр. Но самым ярким впечатлением поездки для меня стала прогулка по второму по высоте автомобильному мосту в Европе над вторым по глубине каньоном в мире. Изумрудная река Тара «упала» на его дно в 1300 метрах от вершин окружающих её гор. Могу вас уверить, что более красивой панорамы я ещё не видела.

Монетку – в море, воспоминания – в багаж!

— Перед вами пляж Жаниц. Сумки, куртки, мужей, жён, детей и прочие ненужные вещи можете оставить на палубе.

Эти слова гида я с улыбкой вспоминаю каждый раз, когда перебираю камешки, собранные со всех пляжей, на которых нам удалось побывать (только в Будве их 12,5 км). Причём семь из них, расположенных у шести населённых пунктов, мы посетили всего за пять часов прогулки по Будванской Ривьере. У пляжа св. Стефан у одноимённого острова, полностью состоящего из отелей, мы даже достали из моря монетку, брошенную кем-то, «чтобы вернуться» (надеюсь, что это не помешает планам этих людей). Свою же мы подарили волнам в порту.

Что ж, путешествие закончилось, загар уже не намекает на мои африканские корни, а привезённые конфеты давно съедены коллегами. Но ещё не распечатано 1270 фотографий и не починены три пары балеток, убитых во время бесконечных прогулок. И пока во сне я вижу огни проезжающих по горам машин, которые в темноте кажутся падающими звёздами, а друзья напоминают, что не все из них получили традиционные магнитики, отдых в моей душе ещё жив. Черногория же получила там длительную прописку.